Прогнозы саудовцев имеют мало общего с действительностью
Александр Пасечник, руководитель аналитического управления Фонда национальной энергетической безопасности
В условиях необходимости выстраивания планов замещения экспортной квоты Ирана возникает резонный вопрос – в какой мере сможет Россия нарастить добычу в краткосрочном горизонте.
И сможет ли страна вообще это сделать? Однозначного суждения нет.Так, президент ЛУКОЙЛа Вагит Алекперов в начале октября заявил, что российские компании уже вышли на пик добычи, включая ЛУКОЙЛ. «Все на максимуме!» – подчеркнул он в интервью деловому изданию «Ведомости».
Однако у главы Минэнерго РФ Александра Новака иная позиция. По его словам, Россия пока не достигла пика нефтедобычи. «Мы в этом году ожидаем 555 млн тонн примерно. У нас прогнозы, что мы можем увеличить добычу, притом что сейчас прорабатываются меры стимулирования», — заявил РИА «Новости» министр. А в интервью Business FM Александр Новак заметил: «Цифры были названы президентом РФ на сессии в рамках «Российской энергетической недели», мы в краткосрочном периоде можем увеличить еще на 200-300 тысяч баррелей, если при этом будет необходимость и целесообразность, потому что основная задача — баланс спроса и предложения, чтобы не нарушить равновесие на рынке».
Так что если задел и есть, то совсем незначительный. Выбывающий объем иранской нефти, очевидно, будет замещать в основном Саудовская Аравия. И без спешки. Так как дефицит на рынке нефти на самом деле выгоден производителям.
Что касается отраслевых производственных тенденций в России, то ЛУКОЙЛ явно осторожничает. Заявлять о том, что все радужно и прекрасно, – угроза лишиться фискальных бонусов. Минфин уже раскритиковал план Минэнерго и Минприроды о пакетной льготной поддержке месторождений в Западной Сибири. Нефтяным компаниям выгодно подавать сигналы тревоги регуляторам, намекая, что без системных мер стимулирования расти некуда. Ведь если они будут афишировать оптимизм и подчеркивать, что способны и так поднять добычу, налоговых уступок им не получить.
Кроме ЛУКОЙЛа, другие участники «большой четверки» тоже не афишируют прорывных стратегий (хотя внешняя конъюнктура цен на нефть и девальвация должны побуждать к оптимистичным тирадам): «Роснефть» - национальный отраслевой чемпион - пока сдержанна и не делает амбициозных заявлений; «Сургутнефтегаз» консервативен на ближайшие несколько лет – уровень добычи компания будет удерживать на нынешних отметках в пределах 61-62 млн тонн в год. Только «Газпром нефть», с недавних пор третья по объему производства нефти в РФ, дает прогноз о возможности оперативного роста своей добычи на 30-40 тысяч баррелей в день. Так что совокупная отраслевая прибавка предложения черного золота в самом деле скромна. Но в дальнейшем наращивании национального производства черного золота нет острой необходимости – российские игроки не испытывают никаких проблем с исполнением экспортных контрактов. К тому же дефицитный мировой рынок – это высокие цены на нефть. И в конечном счете – больший национальный бюджетный профицит.
Если же смотреть в сторону стратегического горизонта развития национальной нефтедобычи, то здесь все относительно благополучно. Крупные запасы жидких углеводородов сосредоточены на просторах Восточной Сибири, шельфах Арктики, Дальнего Востока, Каспия и Черного моря. Также «второе дыхание» обретет Западная Сибирь – за счет предложенного федеральными властями пакета фискальных стимулов. Теперь шансы в ключевом на сегодняшний день нефтедобывающем регионе сломить тренд снижения добычи из-за естественного истощения старого фонда месторождений значительно повысились. Здесь выход на стабилизацию производства – уже будет большой успех.
Однако, как оказалось, есть и сомневающиеся в высоком нефтепотенциале России. Так, наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед Аль Сауд (ключевого государства-партнера РФ по сделке ОПЕК+) в интервью Bloomberg вдруг заявил, что наша страна утратит нефтяной статус уже через 19 лет. «Досталось» и Китаю – там, по прогнозу принца, нефть кончится и вовсе через 5 лет.
Прогноз, конечно, забавляет. Но это можно списать на эмоции. Принц в этом интервью прежде разбирал «атаку» Дональда Трампа на короля Саудовской Аравии Салмана Аль Сауда. Была необходимость после опровержения заявлений Трампа о том, что без тотальной протекции со стороны Вашингтона Эр-Рияду «не продержаться и нескольких недель», как-то смягчить риторику и выйти на уже благие вербальные интервенции для Белого дома. Ведь попытка принизить роль РФ на мировом энергетическом рынке – «бальзам на душу» американского лидера.
Если же это не нервозность Мухаммеда Аль Сауда, то быть может посредственная осведомленность наследника о предмете. Да, запасы Саудовской Аравии кратно выше, чем у России, – но горизонт их истощения при текущих уровнях добычи долгое время постоянен за счет доразведки и новых открытий. Планам воспроизводства национальной минерально-сырьевой базы уделяется достаточно всестороннего научного внимания.
Либо же это попросту сугубо политический ход принца – очередная попытка возвысить глобальную стратегическую значимость саудовской нефти.
Хотя поиск истинной мотивации рассуждений наследника о грядущих революционных переменах на рынке нефти вовсе не важен. Ведь нет никакой объективной основы прислушиваться к его прогнозу. Отсюда и ироничное в целом восприятие тезиса принца о конце нефтяного будущего России через 19 лет.